Поделиться |
|---|
Форма входа |
|---|
Категории раздела | ||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
Новости | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| |||||
Поиск |
|---|
Статистика |
|---|
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0
|
Бессмертным и бессмертию посвящается...
Каталог статей
| Главная » Статьи » Информация к размышлению 1 |
Александр Бушков.Планета призраков.
И Шлиман отправляется на раскопки древних Микен, великого города, который у Гомера именовался «злообильным», города, где, если верить Гомеру, жили и были похоронены многие герои «Илиады». Для Шлимана, как легко догадаться, тут не было никакой проблемы: если Гомер писал, значит, так оно и есть… У новых раскопок было одно весьма существенное отличие от прежних: если на турецкой территории Шлиман, собственно говоря, раскопал до сих пор не известный на м по названию древний городишко, то с Микенами обстояло совершенно иначе: в незапамятную пору на том месте стояли именно Микены, и отмахнуться от этого факта невозможно. Но вот все остальное проходило по прежнему шлимановскому сценарию: любую находку, чем бы она ни была на самом деле, наш герой «подверстывал» под гомеровские строки. Гомер пишет, что в Микенах правил великий царь Агамемнон? Значит, легко было догадаться, что любая маломальски подходящая могила, подвернувшаяся Шлиману, будет с превеликим шумом объявлена погребением Агамемнона… На всякий случай, учитывая личность и репутацию Шлимана, греческое министерство культуры приставило к нему персонального инспектора, некоего Стаматакиса, кстати, археолога по профессии. Естественно, Шлиман с первых же дней его люто возненавидел: на кой черт ему рядом специалисты? Еще подловят на очередном ляпсусе… Раскопки Микен Теперь уже над Микенами звучало: «Эгегей, привыкли руки к топорам!» Воспользовавшись тем, что инспектор не мог разорваться и приглядывать за всем сразу, Шлиман, чтобы поскорее добраться до «гомеровских царей», крушил и рушил все, что его работе мешало. Мимоходом снес стену древнеримских времен – чтобы не мешала. Верная супруга Софья, словно классическая гомеровская фурия, накинулась на беднягу Стаматакиса, когда тот попытался протестовать. Беседа происходила в лучших базарных традициях: Софья, не жалея голосовых связок, объясняла инспектору, что стена мешала. Мешала, понятно вам? По буквам сказать? Какая разница, что она древнеримская? Мой гениальный муж гомеровских царей ищет, а не какихто древних римлян, так что все остальное – хлам! Деликатный Стаматакис со скандальной бабой не спорил, он отправлял в Афины панические донесения: «Вы должны знать, что он рушит все, что принадлежит Риму и Греции, чтобы очистить эллинские стены. Если мы находим римские или греческие вазы, он смотрит на них с отвращением, а черепки просто выбрасывает… Он обращается со мной так, словно я варвар…» Министр культуры, недовольный этакими методами раскопок, срочно отбил депешу местным властям: Шлиману запрещается ломать и сносить все ценное для науки, а если заартачится – привлекать полицию. Шлимана и Стаматакиса попытались помирить, но они уже рассорились настолько, что общались исключительно через посредника. В сторонке деликатно маячили полицейские, а по раскопу, восторгаясь, бродил интересовавшийся археологией последний бразильский император. Воспользовавшись этим, Шлиман лихо уничтожил несколько византийских могил – мешают! – и снес еще несколько «неинтересных» стен. Тем временем подключился еще и министр просвещения, судя по всему, не питавший к «великому археологу» и тени доверия, не говоря уж об уважении. Министр письменно приказывал местным властям присматривать за Шлиманом получше – а то еще сопрет ценные находки или фальсифицирует результаты. Слова были другие, поделикатнее, но смысл инструкций именно таков. Тут подключился и директор греческого археологического общества с теми же опасениями: за Шлиманом нужно следить в оба, пока не увез находки за границу, как он это проделал в Турции. Хорошенькое же у всех было мнение о Шлимане… Шлиман раскопал так называемые Львиные ворота. Вот тут насчет подделки никаких подозрений не возникает: это было столь внушительное каменное сооружение, что даже Генрих Шлиман не смог бы втихомолку его смастрячить… Львиные ворота А чуточку позже бабахнула долгожданная сенсация. Вы будете смеяться, но Шлиман опять откопал «гомеровский клад». Точнее говоря, пять гробниц, где на лицах пяти погребенных в незапамятные времена лежали золотые маски. И других ценностей имелось в избытке: серебряная бычья голова с золотыми рогами, массивные золотые кубки и много чего еще… На весь мир раздался ликующий вопль Шлимана: найдены гробницы царя Агамемнона, убитого ветреной супругой, троянской пророчицы Кассандры и еще трех гомеровских персонажей… Как легко догадаться, на могилах не было ни единой надписи. Но Шлиман, ясное дело, пустил в ход свой коронный аргумент. Почему Агамемнон? А кто ж это, повашему? Гомер писал про пять могил. И знаменитый древнегреческий историк Павсаний тоже. Могил пять? Пять. Значит, это и есть Агамемнон с компанией! Кто ж еще? Но вскоре тихоня Стаматакис подложил большую свинью. Он взял да и раскопал шестую могилу. О которой ни Гомер, ни Павсаний ни словечком не упоминали. Тут уж крыть было нечем, а Шлиман потихонечку убрался из Микен, чтобы никогда туда больше не возвращаться. Правда, чуточку оправившись от неприятного сюрприза, он вновь стал шуметь, что открыл гробницу Агамемнона. (Забегая вперед, уточню: уже в наше время с помощью самых современных методов было выяснено, что открытые Шлиманом гробницы на триста лет старше Троянской войны). Гробницыто, никаких сомнений, доподлинные, а вот что касается золотых масок… Практически сразу немецкие ученые заявили, что маски не имеют ничего общего с классической Древней Грецией и больше похожи на византийские, то есть они на тысячу лет моложе, чем Шлиман пытается втереть … Греческое правительство начало вести дальнейшие раскопки уже за собственный счет, вежливенько отправив Шлимана восвояси. Он был так этим разъярен, что даже отослал обратно в Афины орден, которым греки его в качестве утешения наградили. Чтобы успокоить нервы, он в компании «эксперта» Вирхова вновь отправился в Трою. И вскоре объявил, что нашел новые сокровища – но очень быстро оказалось, что откопал он всегонавсего пару ведер глиняных черепков и немножко бронзового оружия… Потом он подался в древнегреческий город Тиринф, раскопал там остатки неизвестно чьего дворца – и по обычной привычке объявил его «жилищем гомеровских героев». Оттуда отправился в Египет, чтобы отыскать могилу Александра Македонского. Быстренько раскопал какието подходящие развалины, приготовился было возопить об очередной сенсации, но тут оказалось, что это всегонавсего остатки старой христианской церкви, построенной много столетий спустя после смерти Македонского. Местные христиане возмутились, и власти тихонечко спровадили Шлимана в другое место. И тамто Шлиман сделал очередное сенсационное открытие, на которые был мастак. Обнаружил беломраморный бюст царицы Клеопатры – знай наших! С бюстом, правда, все было очень туманно. Как и в случае с «кладом Приама», не отыскалось ни одного очевидца, способного подтвердить, что Шлиман собственноручно, на его глазах… Простонапросто Шлиман объявился в городе Александрии с этим бюстом под мышкой и гордо объявил: – Вот, извольте! Клеопатра, доподлинная! На бюсте, кстати, не имелось никакой надписи, свидетельствовавшей, что это именно Клеопатра, а не какаянибудь местная гетерочка, которую увековечил в мраморе богатый поклонник. А потому всякие циники, которых на свете хватает, вновь начали высказывать всевозможные грязные подозрения – теперь уже касаемо неподписанного бюста… Шлиман и ухом не повел. С ним уже крепенько было чтото не так. Вирхов, хороший врач, это заметил первым. Каждое второе предложение Шлиман начинал с громкого вопля: «Слава Афине Палладе!», нес какуюто чушь о своих личных встречах с древнегреческими богами, которые и сейчас чтото такое ему нашептывают в уши… Тут уж самые расположенные к Шлиману друзья встревожились и кликнули психиатров. Психиатры быстренько разобрались, с чем имеют дело: слуховые и зрительные галлюцинации, навязчивые мысли о смерти и, наконец, вполне созревшая шизофрения. Приехали… Специальное пояснение для читателя, не искушенного в психиатрии: шизофрения – болезнь, можно выразиться, долгоиграющая. В отличие от многих других психических хворей, она не возникает у больного в одночасье, а тихонечко вызревает, от пятнадцати до двадцати лет. И когда ее с уверенностью констатируют, это означает, что человек, которого до сих пор считали вполне здоровым, уже долгие годы, собственно говоря, хворал на голову, и это не могло не влиять на его поступки, слова, жизнь… Вот теперь становится ясно, откуда растут ноги у многочисленных шлимановских «странностей» и «чудачеств»: патологической скупости, столь же патологической убежденности в собственной правоте и превосходстве над всем ученым миром – и прочая, и прочая… Он давно был болен, отсюда и все выкрутасы. Его, правда, не стали наряжать в тесную рубашечку с рукавами, завязывающимися на спине, – какникак миллионер и великий археолог. И Шлиман без всякого присмотра бродил дни напролет по холмам вокруг «Трои», громко беседуя с древнегреческими богами и гомеровскими героями. Написал «секретное донесение» греческому королю, которому сообщал, что обнаружил в Трое очередное сокровище: список жителей македонского периода. «Перепись содержит очень много неизвестных, встречающихся здесь впервые имен. Например, мужские имена: Уаилоуполис, Эйкадиас, Ноумениос, Тифомаркос, Ойфес, Протофлес, Аттинос. Женские имена: Скамандротика, Ламприс, Никогерис, Мюкинна, Асинна… Было бы замечательно, если бы эти имена снова вошли в употребление. Каждая дама с гордостью стала бы носить троянское имя и зваться, к примеру, Скамандротикой». «Секретное донесение» тихонечко положили под сукно – потому что не оставалось уже никаких сомнений, что это законченная клиника. Началась форменная невезуха. Шлиман любопытства ради, не открывая своего настоящего имени, отправился взглянуть, как ведут раскопки в городе Олимпия его проклятые конкуренты, прусские профессора. Какойто доброжелательный археолог радушно принял гостя, показал все, а рассказывая о раскопках, простодушно сообщил, не зная, с кем имеет дело: – Мы, сударь, учимся на ошибках Шлимана… Шлиман срочно покинул раскопки… А тем временем немецкий ученый Дерпфельд установил: знаменитый «ключ» из «клада Приама» – вовсе не ключ, а резец. «Щит гомеровского героя» – обычное блюдо. «Наконечники копий» – на самом деле клинки кинжалов. И так далее. Шлиману тем временем явилась сама богиня Паллада и преподнесла бесценные сокровища. Шлиман их добросовестно притащил друзьям. «Сокровища» оказались древними боевыми топорами, и не более того. Шлиман бодрился. Он решил в очередной раз попытать счастье на Крите, раскопать Кносский дворец древних царей. Сумел даже выпросить разрешение у губернатора острова и собирался купить у владельца участок земли, где предполагался дворец. Но тут вновь напомнила о себе подружка шизофрения: уже сговорились о цене, ударили было по рукам, но тут Шлиман обнаружил: на участке не 2500 оливковых деревьев, а всего 888. Исключительно по этой причине Шлиман от сделки отказался – болезнь зашла слишком далеко… Жить ему оставалось совсем немного. Он потерял сознание на улице в Неаполе, был поначалу принят за нищего, потом нашелся опознавший его знакомый, поднялся жуткий переполох, но не помогли и хорошие врачи. К вечеру путаная жизнь Генриха Шлимана закончилась… В последний раз его патологическая мания величия дала о себе знать уже из могилы, после вскрытия завещания. Пункт двадцать девятый гласил: «Я желаю, чтобы мои бренные останки, а также останки моей жены Софьи, наших детей и их потомков покоились в мавзолее на самом возвышенном участке греческого Центрального кладбища в Афинах. Прилагаю проект архитектора Эрнста Циллера и договор о строительстве мавзолея, заключенный с ним на сумму пятьдесят тысяч драхм банкнотами. Мы пришли с ним к единому мнению о сооружении крыши усыпальницы в виде сводчатого купола. Исполнителям завещания я рекомендую украсить мою гробницу мотивами из Орхомена и Помпей». Кому как, а лично я вижу и в этом нечто патологическое. Человек сидел с карандашиком и тщательно чертил проект собственной могилы… впрочем, какая там могила? «Усыпальница», «гробница», «мавзолей». Великий Генрих Шлиман должен был покоиться непременно в мавзолее, и никак иначе… Трагикомедия в том, что двадцать два года спустя имя «Шлиман» вновь оказалось связанным с сенсацией самого дурного пошиба, прогремевшей поначалу на весь мир, но оказавшейся то ли розыгрышем, то ли вообще непонятно чем. Правда, покойник к этому никакого отношения не имел… | |
| Просмотров: 1324 | Рейтинг: 5.0/2 |
Читайте также:
- Книга 1 Часть 5 Значения от 5-1-1 до 5-6-6
- Эволюция и Инволюция.
- Книга 1 часть 6 Значения от 6-1-1 до 6-6-6
- Почему асаны статичны.
- Это тоже интуитивная йога.
- Как вы думаете, есть ли у вас выбор?
- Армагеддон или война миров.
| Всего комментариев: 0 | |