Полгода назад я пошла на курсы английского языка. На основании теста меня сразу определили на второй уровень, что, признаюсь, подняло мою самооценку. Сначала я думала, что в моей группе все будут иметь хорошее начальное знание языка, но оказалось, что это далеко не так. Видимо, когда поступавших распределяли по группам, на втором уровне оказался недобор, и туда отправили несколько человек с первого уровня.
Одна из таких студенток — женщина лет сорока по имени Ксения — постоянно «плавала» на занятиях, не в силах ответить на вопросы преподавателя. Мы с ней как-то сдружились и часто вечером ходили вместе до метро. Однажды она сказала, что хочет бросить учебу, потому что ей надоело все время чувствовать себя «двоечницей». Я всячески ее отговаривала от этого шага, и мне удалось ее удержать.
Как-то раз мы пришли на занятие, но вместо нашего педагога — молодой девушки, к которой мы уже привыкли, — в класс вошла какая-то старая карга. Она скрипучим голосом, вполне соответствующим внешности, заявила, что теперь будет нас обучать, поскольку ее коллега надолго заболела. Новость эта нас не обрадовала.
Вела себя эта Матильда Францевна отвратительно. Такое ощущение, что ее целью было не преподавание, а издевательство. Причем унижала она очень тонко, ставя каждого в положение тупицы. И вот наконец, дошел черед и до Ксении, которая и так была самой слабой ученицей. Матильда вступила с ней в диалог по-английски. После того, как женщина не ответила ни на один вопрос, преподша уже по-русски сказала ей, что та полный ноль, и непонятно, что здесь вообще делает. Ксения расплакалась прямо в классе и выскочила за дверь.
И тут нас всех прорвало — мы прямо заявили Матильде, что больше не хотим ее видеть, и что если в следующий раз не дадут другого преподавателя, мы подадим с суд и потребуем деньги назад.
В этот момент открылась дверь, и вошла Ксения. Глаза ее горели злым огнем. Она была как будто другим человеком. Прямо с порога худшая ученица нашей группы бегло заговорила по-английски, обращаясь к старухе. Та опешила и, выпучив глаза, внимательно слушала серию изощренных ругательств, произнесенных на чистейшем языке туманного Альбиона. Мы понимали ее с трудом, а вот Матильда, кажется, разобрала больше. Она схватилась за сердце и стала съезжать со стула.
Не обращая на эту сцену внимания, Ксения подошла к своему столу, взяла сумочку, которую до этого забыла, и, хлопнув дверью, навсегда покинула заведение, которое ей больше не могло дать ничего нового.
С тех пор она владеет английским как родным, правда, специалисты утверждают, что ее произношение и лексический запас несколько старомодны, но это лишь усиливает общее впечатление. А я поступила на третий уровень и беру частные уроки английского у Ксении. Но мне до нее еще далеко… |