Это было что-то новенькое для меня. Никогда раньше я не встречал адептов учения о Бессмертии, объединенных в постоянно действующую группу.

     Их было пятеро. Они работали на одном предприятии, жили в одном микрорайоне, были финансово обеспеченными и могли позволить себе арендовать приличное помещение для тренировок. На дверях они повесили табличку -Клуб любителей йоги-.  А так как совсем недалеко расположился точно такой же клуб с такой же вывеской, всех случайно зашедших они отправляли туда.

     Восточные дисциплины изначально предполагают аскетизм адептов и это чудесным образом совпадает с бедностью большинства из них. Здесь все было наоборот. Толстые ковровые  покрытия, аудио, видео, интернет, компьютер, дорогая кофейная машина, почти новая итальянская мебель.

     В их глазах не было напряжения, в разговорах острых тем. Все в них говорило о том, что они в движении от хорошего к лучшему. Во всем они были настолько правильными людьми, что за время общения с ними в течении 2 недель у меня не возникло к ним ни чувства неприязни, ни зависти.

    Во время наших общих вечерних тренировок я заметил, что один из них слишком часто повторяет одну асану, известную мне под названием Кобра. Я посчитал, что возможно он нуждается в помощи и ему не помешает поговорить с опытным человеком, коим я себя считал.

     На мой вопрос он ответил, что ему никак не удается достичь некоего предела в изучении этой асаны. То есть такого предела, когда он об этой асане будет знать все. Он делает ее уже пол года и при каждом выполнении она раскрывается по новому, каждый новый подход открывает новые горизонты воздействия этой асаны на организм и взаимодействие ее с другими асанами. Его наставник дал ему задание изучить эту асану полностью. А в целом он точно в таком же стиле изучает каждую новую для него асану. Включение новой асаны в комплекс превращается в событие, так как это происходит не каждый месяц.

     Я никогда не изучал асаны столь тщательно. Беседа с этим человеком позволила мне произвести переоценку собственных познаний в этом направлении, устранить множество обнаруженных пробелов. Я продолжил с ним беседу и как бы незаметно стал подкрадываться к вопросу о его наставнике. Но он словно чувствовал это и всегда составлял ответы так, что мой вопрос был бы не в тему. Кончилось все тем, что я в лоб спросил его, может ли он рассказать о его наставнике что нибудь интересное. Я по опыту знал, что ученикам всегда есть чем поделиться, при этом не нарушая канонов установившихся отношений, если такие были.

     Мой вопрос заставил их всех переглянуться. Я явно поставил их в затруднительное положение. Но я здаваться не собирался и продолжил наступать. Я добирался к ним пять дней, преодолел почти 8 тысяч километров не для того, что бы расшаркиваться в реверансах и выяснять правила воспитанности или хорошего тона. Тем более что я особенно не выходил за рамки приличий.

     Они посовещались и решили, что организуют с ним встречу, только предупредили, что предварительно спросят согласия и только потом мы сможем увидеться. Тем более, что через два дня у них запланирована встреча. Один из них будет сдавать экзамен.

     Это меня более чем устраивало. Особенно меня заинтересовал таинственный экзамен. Но тут они меня стали убеждать, что будет лучше, если я не буду настаивать на встрече. Я хотел знать причину и спросил об этом. Они сказали, что их наставник может свои видом ввести меня в шоковое состояние , а так как они чувствуют ответственность за меня, то им бы не хотелось, что бы мне стало нехорошо или плохо. Они меня не знали. Меня уже было не остановить.

    Я настаивал и встреча состоялась. За час до назначенного времени нашей встречи у меня возникло предчувствие. Обо мне говорили. По моим ощущениям угрозы для меня не было. Можно было не опасаться неожиданностей с этой стороны. Только я ошибся. Я сосредоточился на степени возможной опасности, которая могла мне угрожать и не обратил внимания на другой фактор — фактор неожиданности, который возник по моей вине. Я привык для оценки многих событий использовать собственные методы оценки, которые достаточно быстро превратились в стереотипы. На этот раз одного стереотипа мне не хватило.

    В зале для занятий было шесть человек. Особь мужского пола, которую я увидел, даже по моим критериям никак не подходила на роль наставника. На моем лице они что-то увидели и это их рассмешило. Некоторые пытались сдерживаться, но это плохо получалось. Я запаниковал и не нашел ничего лучшего, как решил, что меня разыгрывают. Если бы я его встретил на улице и у меня возникла необходимость обратиться к нему, я бы начал со слов: -Мальчик, скажи где находится....- Одет он был в школьную форму и выглядел не старше 14 лет. Я подумал о том, что он скорее всего сын одного из моих знакомых, которого я раньше не видел. Поэтому я полез искать наставника сначала в шкаф для одежды, а потом заглянул за диван, на котором они сидели.

     Трудно себе представить наставника, который прячется в шкафу, но тогда я не мог придумать ничего толкового. Они продолжали смеяться за моей спиной. Кто-то начал бить себя по ногам, кто-то даже хрюкнул, не справившись с эмоциями. Мне не оставалось ничего больше, как сесть на приготовленный для меня стул.

   Когда мальчик представился Пупкиным Васей, все опять начали смеяться по второму кругу.

    Так мы познакомились. Нам понадобилось пол часа времени и по чашке кофе, что-бы мы, наконец, смогли заняться делом.

   Мальчик- наставник  с Ником Вася Пупкин сказал, что об экзамене речь не идет. Предполагается всего лишь проверка одного его ученика на наличие системного подхода при изучении нового объекта. Надо заметить, что ученику было 44 года. Должность его называлась инженер-электронщик. Все это выглядело более чем забавно и когда меня спросили, буду ли я участвовать, согласился не раздумывая. Меряться интеллектуальными возможностями я решил не без основания.

    Не так давно я осваивал новую для себя профессию фотографа и на курсах получил хороший урок, который меня не раз выручал. Преподаватель курсов дал мне задание сделать фото большого формата в черно-белом варианте. В качестве объекта -большой гранитный валун с округлыми формами. Для выполнения этого задания мне были выделены весьма ограниченные вспомогательные средства- 1 прожектор и 1 фонарь с зонтиком для рассеивания света. Я должен был добиться изображения «теплого камня». Игрой света и работой с реактивами мне надо было добиться желаемого результата.

   На второй неделе я уже люто возненавидел преподавателя, который постоянно возвращал мои работы. Мы с ним начали ссориться. Все сокурсники давно сдали свои работы, а я еще даже не понимал, чего от меня хотят. В какой-то момент я успокоился и начал все заново. На этот раз я сам заинтересовался, как ограниченными возможностями сделать эту работу.

    Я сделал около сотни пробных фотографий и стал их изучать. Из них я выбрал 12, которые по моему мнению более или менее отвечали необходимым критериям. В этих направления я сделал снова около сотни фотографий и из них выбрал пять. Эти пять я снова расширил примерно до пятидесяти. Из них я выбрал три, сделал фотографии и показал преподавателю.

   Две работы, выполненные на глянцевой бумаге он сразу забраковал. Последнюю работу, выполненную на матовой бумаге, он отобрал и поставил подпись в зачетке. На этом мы расстались.

     Прошло около двух месяцев, когда я узнал, что работы нашего выпуска выставлялись в областном доме художника. Вторая премия была небольшой, но согрела мне сердце. С тех пор я работаю только с черно-белой фотографией.

    Мальчик — наставник Вася Пупкин объяснил мне условия испытания. Я должен буду сделать исчерпывающее описание предмета, который он мне даст. На изучение предмета дается пять минут. Потом я должен буду пользоваться собственной памятью.    

    Основная задача этого испытания -  абстрагироваться от себя самого и наблюдать как я решаю эту проблему. Необходимо было обнаружить системность в мышлении. Я переспросил, что значит исчерпывающее описание. Он сказал, что после моего описания ни у кого не должно возникнуть никакого вопроса по отношению к предмету, который я буду описывать, даже у инопланетянина.

    Моего соперника звали Григорий. Ему и мне достался обычный карандаш. У него красного цвета, у меня зеленого. Я решил не тратить пять минут на изучение. Мне хватило и одной минуты. Затем я придвинул к себе чистые листы бумаги и стал писать.

    Для начала я наметил 4 основные темы, в которых предполагал сделать описание графита , дерева, краски,формы карандаша. Во вспомогательных- способ изготовления, надписи, некоторые моменты использования.

     Во время написания я поглядывал на Григория, который весь буквально покрылся испариной. Было видно, что ему совсем не пишется.

     Я пробовал несколько раз абстрагироваться от своей работы, но не очень получалось. А когда вроде как мелькнуло некое похожее состояние — моя скоротечная работа закончилась. Пять листов исписанной бумаги.

    Время было не лимитировано, но Григорий то же закончил вслед за мной. К моему сожалению он выиграл. Даже не считая, было видно, что листов исписанной бумаги у него больше. Не меньше семи.

    Потом наступило время разборов полетов. Мальчик Вася Пупкин , даже не читая мое сочинение, сказал следующее:

 -Очень трудно во время работы абстрагироваться и концентрироваться на системе мышления, трудно во время действия наблюдать за собой. Это ведет к раздвоению внимания. Но это необходимо. Хорошего результата можно достичь только тогда, когда человек не просто думает, а использует свою собственную систему мышления, как инструмент для получения результата. А само мышление, как способ налагается на эту систему. Поняв их принципы взаимодействия человек, который не обладает специальными познаниями в любой области может составить конкуренцию знатоку, оперевшись только на свои возможности получения результата.Поняв систему мышления, человек может резко увеличить ее возможности. -

 -Вообще мне не очень понятно — сказал я .

Он добавил:

     - Это очень похоже на блуждание в лабиринте, только ты получаешь карту лабиринта и однажды волевым усилием соединяешь вход и выход, отрезая ненужные хитросплетения лабиринта. Ты сможешь получать знания напрямую. Прямо от вопроса, который в себе содержит ответ. Кроме того само мышление превратится для тебя в управляемое и осязаемое действие. Твое внимание не будет двигаться хаотично от одного набора мыслей до другого, а будет молниеносно скользить от одной точки в твоей системе к другой.-

     Он по глазам понял, что я ничего не понимаю.

- Хорошо, давай посмотрим твою работу.  У тебя 5 листов, четыре основные темы и несколько второстепенных. Григорий, как и ты никогда не писал подобной работы о карандаше. Вы исходили только из логических заключений и знаний в других областях, которые можно применять в этой работе. Ему это удалось. Он не делал подробного описания, в отличии от тебя. Он только записывал темы, опираясь на системность, которую почувствовал.

   У него получилось 44 основные темы и 59 вспомогательных. Получается, что его работа будет более полной. Я не поверил и попросил посмотреть листы Григория. Я просто хотел понять, что я пропустил. И кажется понял.

   Я спросил: - А сколько всего тем можно извлечь из карандаша?

Он сказал, что в теме «карандаш» присутствует 311 основных тем и неисчислимое множество вспомогательных, которые неизбежно приводят к описанию Мира.

 -И что тогда? - спросил я .

 -Тогда тебе схематичность мышления уже не нужна вовсе. Ты просто начнешь воспринимать знания прямо из самого знания.-

   Он ушел первым. Когда за ним закрылась дверь, я спросил у Григория:

- Наверное он полный всезнайка и отличник.

На это Григорий сказал, что если бы не его личные связи, то этот всезнайка остался бы на второй год в девятом классе. Школа уже просто не для него.

-Он Бессмертный?

- Нет. Но с ним не все просто. Как нибудь в другой раз поговорим об этом.-

     В последующие несколько месяцев периодически я продолжал изучать карандаш. Сначала все время я встречал какое-то внутренне сопротивление и мой список остановился на 34 основных темах. Я попробовал медитацию и однажды ощутил все знания о карандаше совокупно, как шар. Я не подозревал, что знания можно воспринимать таким образом. Когда я направил на шар внимание, то увидел переплетение нитей, которые неизбежно приводили меня к теме. Я мог вызывать тему, находясь снаружи. Несколько раз я пытался пересчитать темы, но сбивался. Я согласился с тем, что их очень много. Еще я понял, что скопление тем, это мой новый способ воспринимать информацию.

   И я могу теперь так делать по отношению к любому объекту, который при желании можно видеть как скопление тем. Воспринимать знания таким образом намного быстрее и легче так как анализ, логика не используется. Только созерцание. Я еще не знаю, что позволяет мне воспринимать объекты таким образом, но не думаю, что это долго будет оставаться тайной.

   У меня осталось не так много вопросов к этой жизни. Теперь их стало еще меньше. И чтобы получить ответы на оставшиеся вопросы, совсем не обязательно кого-то спрашивать.